Их было пятеро: старик, мужчина, девушка, отрок и младенец. Древний старик, полукровный бастард, многодетная маггла, осиротевший сквиб и магглорождённый на его руках. Мудрая Азия, мужественная Скандинавия, плодовитый Союз, голодная Африка и свободные Штаты. Том вёл всех пятерых под Империо к сердцу Стоунхейвена, и только раз остановился, почувствовав, как поседевший задолго до их встречи старик силится сбросить его контроль.
Заглянув ему в глаза, Том усилил нажим. Выждал минуту, давая старику прийти в себя и подняться с колен, и двинулся дальше. Небо над ними темнело не пролившимся ещё дождём.
— Будет буря, Антон, — в последний раз улыбнулся Том и, наконец, взялся за палочку. — Перехвати.
Ему бы не хотелось ошибиться, отвлёкшись на удержание Империо.
Том был крайне точен и скуп в движениях и жестах, и лицо его выражало лишь сосредоточенность учёного, работающего в полуметре от Арки Смерти. Том выжигал в асфальте ровные, гладкие желоба, образующие пятиконечную звезду, углубляя чашу в каждой вершине.
В чаши — смоченные собственной кровью руны, Кано для чистой крови, Манназ для полукровки, Хагалл для магглы, Эйваз для свиба, Одал для магглорожденного.
В чаши: кровь единорога — старику, коготь дракона — мужчине, камни граната — девушке, не взошедшее семя пшеницы — мальчишке и удушившая по чреве пуповина — ребёнку.
В чаши — по чёрной как ночь свече, что от крови не гаснет, но зажигается.
— Представь, что ты украшаешь дом, — посоветовал Том и личным примером подвесил старика вниз головой на восточном конце звезды. — Против часовой.
В пять пересечений — опять пять смоченных собственной кровью рун. Альгиз, Урун, Беркана, Тейваз и Йера, а сверху — пять горстей кладбищенской земли, присыпанной солью. В каждую горсть — по срезанной ветви тиса.
Если они всё сделают правильно, тис прорастёт — прорастёт там, где ничто прорасти не может.
Осталось всего ничего: нанести руны на лбы жертвенных агнцев, в том же порядке, что в чашах под ними. Том оставил это Антонину, и вместо того закатал рукава.
На левое запястье — Феу, на правое — Вуньо. Закончив с этим, Том подбросил Антонину собственную волшебную палочку и замер.
Они не начнут, пока он не будет уверен, что Антонин в безопасности.